Александр Щелоков - Переворот [сборник]
— Странно, мой любимый генерал, но о диктатуре сегодня думают и демократы.
— У них причины иные.
— Какие же?
— Им на судьбу России плевать. Важно сохранить за собой хлебные места, не потерять влияние во властных структурах. Скоро президентские выборы. Демократы утратили в обществе все, на чем держался их авторитет. Они развалили экономику. Они фактически уничтожили парламентаризм. Их обещания народу остались пустой болтовней. Появление жирных морд на экранах телевизоров вызывает ненависть у тех, кто не получает зарплаты, кто платит невыносимо высокие налоги, кто ждал к концу века отдельную квартиру и лишился надежд на нее. Ненавидят их и те, кто к родственникам в Брест из Смоленска или в Харьков из Орла должны ехать как в иностранные государства. Демократы выборы проиграют. Это они понимают, этого они боятся. Им тоже нужна диктатура. И они установить ее не побоятся, потому что, говоря твоими словами, познали вкус крови.
— И после этого ты говоришь, что я хороший аналитик? Ты сам можешь дать сто очков вперед кому захочешь. Теперь вопрос. Если начнется борьба, на чьей стороне ты окажешься? Насколько я понимаю — элитная дивизия — это самая мощная опора президента…
— Пока я здесь командир, это опора государственности.
— Такое можно понимать как…
— Понимай как сказано. Не ищи ничего между строк. И давай займемся другим. В этот вечер и так произнесено слишком много слов.
Он охватил ее рукой за шею и притянул к себе…
Партия, в которой карты сдавал Дружков, несмотря на его старания, скорого выигрыша не сулила. Васинский продолжал повышать ставки, будто ничего особенного вокруг не происходило. Большие деньги вселяют в людей уверенность и надежды, хотя известно, что в России надежды еще более зыбки, нежели миражи в пустыне Сахара.
Безрезультатность стараний вывела из себя даже толстокожего Крымова. Когда в разговоре всплыла фамилия Васинского, Крымов выругался и спросил:
— Неужели он так ничего и не понимает?
— Он понимает все, но уверенно показывает, что ему на нас плевать. Так делают бывалые игроки в преферанс, когда у них на руках крупные козыри.
— Какие у него козыри? Мы вроде бы его изрядно пооб-щипали.
— Значит, что-то такое он сумел придержать в рукаве.
— Как быть?
— Надо ему намекнуть более ясно. Чтобы понял: теперь уже не швейки, а он сам, великий босс, под нашим прожектором. Готовь спецгруппу. Отбери в нее ребят покруче.
— Задание?
— Несложное, но важное. Провести его надо с шумом. Васинский в свой офис ездит по президентской трассе. В его сопровождении вооруженные мальчики. Между тем любое появление вооруженных людей возле объектов, которые мы охраняем, надо воспринимать как вызов. Давай так и воспримем.
— Может, свои проезды Васинский согласовал с кем-то в ФСК?
— Скорее всего так, но юридически это дело находится исключительно в нашем ведении. Любое отступление от правил дает нам право на задержание. Как это сделать, ты знаешь лучше меня. Главное, чтобы все происходило открыто, демонстративно. Было бы неплохо, чтобы с их стороны прозвучали выстрелы.
— Как брать, понятно. Но где? На трассе?
— Ни в коем разе! Только там, где побольше зрителей и куда быстро может слететься пресса.
— Это нужно?
— Дорогой Алексей, если мы хотим, чтобы услышали все, то не надо шуметь под кроватью.
— Понял. Что делать, если пресса запоздает?
— Положи всю их команду, пусть отдохнут до ее прибытия.
— Васинского тоже?
— Не надо. Иначе кто вызовет прессу на подмогу? А нам надо точно установить, кто к нему бросится на помощь и с другой стороны.
— Что имеешь в виду?
— ФСК, МВД.
— Съемки телевизионщикам разрешать?
— Пусть делают, что хотят.
— Они засветят моих ребят.
— А ты приведи их в масочках. В масочках.
— Понял, готовлюсь.
— Да, вот еще что. Сам будь рядом, но на глазах у прессы не маячь. Надо точно выяснить, кто явится выручать кота Леопольда. Я сегодня же получу карт-бланш у Бизона на освобождение от должности того, кто влезет в наши дела. Ты увидишь, кто туда явится, и доложишь фамилию мне немедленно. Я впечатаю ее в указ и тут же сообщу решение Бизона Ивашину.
— Обрежем еще одну ниточку?
— Точно так.
* * *Рублевское шоссе, пересекая Московскую кольцевую автодорогу, узкой лентой вливается в жилые районы Крылатского, фешенебельного района Москвы. Трасса испокон веков считается «правительственной». По ней следовали и следуют на свои дачи бесконечно сменяющиеся вожди страны и партий, другие очень важные и просто важные персоны, которых в потоке машин всегда выделяли длинные черные лимузины и обязательное сопровождение охраны. Простым автовладельцам дорога эта во все времена грозила неприятностями. Сотрудники специального дивизиона Госавтоинспекции бдят здесь со страшной силой. Они хищно вылавливают владельцев хилых «москвичей» или «жигулей» и лупят с них штрафы под любым благовидным предлогом. И делается это для того, чтобы в другой раз наивные чудаки не совались со своими таратайками туда, где дорога расчищена для благородных лимузинов и их сиятельных хозяев. Даже в нашем демократическом государстве по некоторым дорогам ездят только те, у кого демократических прав больше, чем у других.
С появлением в России президентства трассу в народе стали именовать «президентской», а опеку над ней взяла на себя служба охраны.
Проносясь ежедневно по Рублевскому шоссе в черном «мерседесе» в сопровождении такой же машины, забитой вооруженной охраной, Васинский искренне верил в свое величие и значимость, причисляя себя не к пешкам, а к фигурам на шахматной доске российской политики. Ангажированные им газеты регулярно вносили фамилию шефа в списки первой десятки наиболее влиятельных политиков страны. Блажен, кто верует!
В то утро у поста ГАИ на пересечении кольцевой дороги и шоссе вышедший на середину проезжей части инспектор движением жезла остановил кортеж Васинского. Шофер спросил газ и притормозил. Васинский негромко выругался. Его-то здесь знали! Этот болван в шлеме с кокардой мог его пропустить и лишь потом перекрывать движение.
В момент, когда кортеж президента «Ростбанка» остановился, с двух сторон попарно выехали и пристроились к нему по бокам четыре другие машины. И сразу инспектор махнул жезлом, показывая — путь открыт.
Все шесть машин сорвались с места одновременно. Васинский сразу заметил, что произошло нечто странное: его кортеж зажали в клещи. Шапиро спросил:
— Что случилось?
— Понять не могу, — смущенно ответил верный страж.
— Прибавь скорость, попробуй от них оторваться, — через плечо подсказал Васинский водителю.
Стрелка спидометра качнулась за цифру «сто». С такой же скоростью пошел и странный эскорт. Теперь было видно — вели именно их.
Шесть машин неслись по шоссе плотным ядром с устрашающей силой. И ни один инспектор не пытался помешать противоестественной гонке в городской черте.
— Сбавь скорость! — крикнул водителю Шапиро. Он уже просчитал в уме все возможные опасности и осложнения. Взяв микрофон, приказал сидевшим в машине сопровождения охранникам:
— Ни в коем случае оружие не доставать! Что бы ни случилось!
Васинский, еще не понимая, в чем дело, скосил глаза на чужую машину, которая шла справа, и увидел — она набита людьми в черных масках с оружием в руках. Сидевший ближе других к стеклу задней двери держал гранатомет, заряженный зеленой гранатой.
— Кто они, ты понимаешь? — спросил Васинский Шапиро.
— Во всяком случае, не бандиты. Это спецслужба, но какая — понять не могу.
— Что делать?
— Главное — не спровоцировать их на стрельбу. У них тяжелое оружие.
Машины мчались к центру города. И у всех светофоров им открывали «зеленую улицу». Когда Васинский ездил один, светофоры работали в обычном режиме.
Банкир, давно привыкший носить маску спокойного веселого человека, которому все происходящее вокруг — трын-трава, заметно скис. Исчез обычный маслянистый блеск глаз, опустились углы губ, отчего лицо приняло скорбное и одновременно растерянное выражение. Тронув рукой Шапиро, спросил тусклым голосом:
— Что им надо? Чего добиваются?
Спроси Шапиро об этом кто-то другой, ответ последовал бы без задержек. Сочная грязь нецензурного мата уже давно висела на языке, но уронить ее в ответ на вопрос шефа он не рискнул.
— Пугают, а для чего — не пойму. И главное — кто? Вот вопрос.
— Что будем делать?
— Важно добраться до места. Позвоните Касьянову. У него в подчинении мощная спецгруппа. И, главное, надо поднять на ноги прессу. Свою и чужую. Особенно телевизионщиков.
— Поднять я их подниму, — оживился Васинский. — Но придут они к шапочному разбору.
